Вредный Старикашка

Ковид шагает по региону. Вот и до мня дошагал.
Слава Богу, в лёгкой форме, но теперь я всё ж могу себе теперь представить, что есть тяжёлая.

Только что из ковидария Кузбасского кардиодиспансера.
Попал туда по "скорой" как кардиологический пациент, в итоге пролечили от вируса.

Не до подробностей.

Много лет назад я рассорился с коллегой, как-то обрадованно сообщившем мне о болезни другого коллеги: "У него рак. Неоперабельный".
Прозвучало, мол, а мы-то живы.
Немедленно послал товарища нафуй и попросил больше не звонить.

Ненавижу, когда по телефону, да и воочию, допытываются про здоровье. Вынь да положь им весь анамнез с отсканированной больничной картой.
Из той же оперы рассказы про свои болячки. Добро бы с иронией, как о похмелье, так нет - выкладывают, симптомы, просят и даже требуют сочувствия. Или, как минимум, советов.

Ребята, будете звонить, давайте о погоде.
Вот, надвигается первая в эту зиму оттепель - на сегодня обещают плюсовую температуру, того гляди, капель застучит...

А причём тут Бродский?

Какой-то ужас творится на Украине из-за эвакуации соотечественников из коронавирусного Китая.
Майдан.
Требуют, чтобы репатрианты проходили карантин в Чернобыльской зоне.
Ну. и "братья по разуму" нам достались...

Авторитетная комиссия подтвердила мне вторую группу ивалидности, присвоив оную пожизненно.
Думаю теперь со всевозможным оптимизмом: коли показатели нездоровья  усугубляются, это же ПРОГРЕСС!

Получил первое поздравление с наступающим Новым годом.
От кого бы вы думали?
От ректора КРИРПО Амана Гумировича Тулеева.

Стал он мне ближе родни.
Ссорились мы с ним, было время. Каждое его слово я за ересь считал. А после августа 1991-го почал ловить себя на ощущении, что былого протеста слова Тулеева во мне не рождают. Что "прочмокали Россию" и "коллективный Распутин" в адрес гайдаро-чубайсовской компании - сущая правда.

Беспросветно стало, когда Тулеев ушёл министром в федеральное правительство. Пиндец Кузбассу, подумал, раздербанят его коррупционеры. И мне тоже пиндец, параллельная мысль была.
И как раз в этот мрачный период мне под порог толовую шашку подложили - реальный пиндец громыхнул и вынес окна и двери.
Но в 1997-м Тулеев вернулся. И мы потихоньку стали вылезать из выгребной ямы, куда определила нас либеральная реформа. Отмывались от дерьма, от иллюзий, от пустых надежд.
Не от всяких надежд. На АГТ посматривали с надеждой. Как на паровоз в голове ж.д. состава, раздувающий пары. И потихоньку попыхтели...

Жаль, Господь не даёт вечного здоровья. Голова ещё работает, хотя и клинит временами, а тело не слушается: руки не слушаются, ноги не ходят, а живот, сволочь, растёт и растёт и на себя я уже рукой махнул. А вот Тулееву охота пожелать много-много здоровья - один только факт его присутствия в Кузбассе даёт понимание, что настоящий Человек - дар Божий для народа.

С наступающим, Аман Гумирович!

Довели: что случилось с Норкиным Телеведущему Андрею Норкину пришлось взять больничный из-за переутомления и стрессов на работе, где ему приходится общаться с агрессивными людьми.

Армейская служба это ожидание дембеля.
Конечно, нас не мобилизовывали, нас призывали, а потом увольняли в запас, но всё равно демобилизация, то есть дембель.

В начале службы он призрачен. В карантине после отбоя секунду подумаешь, как оно будет когда придёшь домой и проваливаешься в сон и тут же орут: "Подъём!".
Со временем привыкаешь к грубой армейской кухне (макароны с кониной) и ухитряешься "отбиваться" при любой возможности и добираешь неотоспанное партизанским порядком.
А дембель тем временем неуклонно приближается. Летом последнего года службы я говорил салагам в курилке на плацу (бочка для окурков, вокруг скамейки и несколько берёзок): "Видишь деревья? Листья пожелтеют и опадут и я пойду домой, а ты будешь ждать следующих листьев".

Мне повезло уйти на дембель раньше всех, вне команды, со всякими убогими, больными, несчастными и прочими, так редактор дивизионной газеты капитан Носов, слава ему, пообщрил за ударную службу, спросив: "Медаль с сержантской лычкой или дембель?", - на что я ответил, не колеблясь: "Дембель!".

Дембель - святое слово.
У пацанов из стройбата в казарме жил поломатый и вылеченый скворец, умевший произносить: "Дембель! Дембель!".
С "сидором" на плечике я прибрёл на Новосибирский вокзал, поезд домой уходил в 20-30 московского времени, вошёл в жаркий вагон, снял сапоги, шинель под голову, и утром проснулся гражданским человеком...

Едва он поступил и тут же увезли в операционную. Я так понял, что желудочную язву прорвало.
Как залатали – спал. Вкололи ему что-то такое – суперсонное.
В носу катетеры, из живота – катетер. Пить-есть, как водится, нельзя. Однако быстро оклемался и через сутки стал вставать. Санитарка с медсестрой было заругались, но врач отнёсся благосклонно. Мол, организм молодой, всё путём.

Первым делом проопериванный подошёл к зеркалу и привёл себя в порядок. Это значит поправил волосню на голове. У него забавная современная стрижка\причёска: вроде как старый «бокс», то есть с затылка, из-за ушей и с висков всё выстрижено, а остальное клубится развесистыми прядями.
Эти самые пряди молодой наш сосед собрал на макушке в пучок и укрепил резиночкой. Получилось вполне аккуратно.

Время коротал, как все нынче коротают – углублением в смартфон: играл в «танчики», смотрел ролики или спал, не снимая наушников.
Иногда общался с нами.
В больничной палате выкладывают всё про себя, как на допросе с пристрастием. Люди вообще любят говорить о себе, ненаглядных, и любят интересоваться другими людьми. Поэтому пара вопросов и собеседник всё выложит: от места жительства и где ключ от квартиры прячет до таимой сексуальной ориентации.

Парень оказался недавним выпускником экономического факультета. Тыкался в поисках работы - сейчас распределения, как при Советах, нет. Интересно, что первым делом направился в ФСБ – давно, говорит, мечтал. Не взяли, а почему не взяли, очень нас удивило. Оказывается, не хватило баллов по сданным дисциплинам – вона чо, теперь в тайную службу берут просто образованных с улицы, а мы думали, что специально учат где-то. Ну, как Путина учили.
В милицию тоже не прошёл – медкомиссия установила, что у него разные ноги. Не только, что одна левая, другая правая, а что одна 46 размера, а другая почему-то 44-го. В милиции, значит, так не положено выделяться.
По этой же причине не взяли в армию: нахера армии морока с разноногим, две пары берцев на него выписывать, что ли?

И пошёл парень в ревизоры налоговой службы. А там скушно и мало платят. То есть мизерный оклад 10тысяч 500 рублей, а остальное зарабатывается по сложной системе баллов, хрен проссышь. Короче, подал ревизор заявление на увольнение, а тут, хоп, язва образовалась.
Интересуемся, ну, и куда ж ты, когда выздоровеешь. Говорит, хоть куда, но не на госслужбу. Говорит, какие-то знакомые устроились в Китай ловить креветок, китайцы их обожают, команда вся русская, из наших сибиряков и его возьмут с охотой.
Удивил нас будущий креветочник…

Выписали его в скорейшем времени. На прощанье притаранил в палату арбуз. Почикал на дольки и преподнёс каждому на тумбочку.

В больнице твоё состояние, как в тюремном анекдоте про «теорию относительности»: в каком бы виде ты ни находился, всё равно «лежишь».
Шаркая тапками в кабинет ЭКГ, «лежишь». Сидя на толчке, тоже «лежишь». И даже оторвавшись на выходные домой, всё равно, блять, «лежишь» и точка.

В тюрьме, соответственно, «сидишь…

Болезнь превращает человека в биологическую субстанцию.
Вчера ты, полный снисходительного достоинства, вышагивал по двору на предмет помещения бытового мусора в контейнер. В многозначительной задумчивости сидел на бульварной скамейке. Качал права в кассе универсама. И вообще являл собой электоральную единицу общества, напоминая всяким там путиным и жириновским, что скоро выборы и со мной надо почтительно, а то, сцуко, покажу я вам выборы – хер за вас проголосую, лучше за Ксюху Собчак.

Сегодня же ты – говно под капельницей и с «утёнком»-мочесборником, прицепленным к койке. Ты заискиваешь перед санитаркой Машей, хихикая на её шуточки («Ну, чо, герой, не обоссался сегодня?»), а уж все многозначительные прелести сексапильной медсестрицы Вероники тебе безразличны, как предстоящая высадка китайских космонавтов на Луну…

Но врачи возятся с тобой, мнут тебе пузо, интересуются самочувствием («Газы отходят?») и делают назначения, медсёстры пристают с уколами в разные части твоего бренного тела («На левый бок ложитесь, кому сказала»), санитарки моют под тобой пол («Говорила же – ватки после уколов куда попало не бросать! Как об стенку горох!»), а буфетчица привозит жор («Сегодня картофельное пюре с котлетой») и ты начинаешь понемногу преображаться, возникать, приобретать человеческий облик. Помните, в «Терминаторе» распыленный чуть ли не на молекулы злодей собирал себя, словно капельки ртути, и, глядите, он опять готов к новым злодействам.
Так и ты.
Вот ты уже поддерживаешь шуточки соседей по палате, досадуешь на ещё вчера безразличный верхний свет и, наконец, начинаешь плотоядно посматривать на округлости той самой Вероники, не трахнуть, так хоть помацать взглядом, – всё, ты пошёл на поправку, готовься к выписке…